Крестовый поход восвояси - Страница 24

Я невольно содрогнулся жуткой участи, ожидавшей фон Вегденбурга.

– Прежде вам придемся убить меня, – произнес я как можно более спокойно, кладя руку на эфес меча.

– Да ты!.. – Князь рванул свой клинок из ножен.

– Постой! – в полный голос рявкнул на него Муромец. – Сей человек не щадя живота своего город твой отстаивал, жену твою, что в утробе дитя носит, а ты на него мечом машешь?! Срамно, княже!

– Ливонцы должны быть казнены! – мрачно отрезал князь, возвращая оружие в прежнее положение. – Таково мое слово!

– Здесь каждый имеет слово, – медленно проговаривая каждый звук, произнес Мстислав Киевский, до того молча наблюдавший за скандалом. – Витязь Воледар как рыцарь графа Шверинского шел, ему ливонцы и сдались. И ты, князь Олег, до них теперь касательства не имеешь.

– То хитрость была!

– Но ты на нее пошел. Стало быть, либо против собрата своего измену учиняешь, либо же нас всех, единым войском за тобой сюда пришедших, позорить хочешь. Или же и то и другое сразу.

Олег Изборский скрежетал зубами, сжимая пудовые кулаки. Святополк Туровский, недавно переступивший порог двадцати лет, с неподдельным изумлением следил за схваткой этих ярых хищников, готовых разорвать друг друга с одной лишь целью – не уступить последнего слова.

– Князь Мстислав правду бает, – сказал Володимир Ильич, опуская на столешницу свою широченную ладонь. – А я еще добавлю. Хорошо, положим, казним мы ливонцев, орден от того не сгинет. И двух лун не сменится, как у них новый магистр будет. А казни лютой они вовек не забудут. Чуть с силами соберутся, у тебя под стенами стоять будут.

– Ништо! – прорычал, не разжимая зубов, князь Олег. – Чай, не впервой, отобьюсь.

– Оно бы, может, и отбился, – согласно кивнул Володимир Ильич, – когда б в городе был. Да ты мне слово давал княжье, что коли мы с тобой пойдем, так и тебе с нами до конца идти. Час настал. Судьба Руси не под воротами Изборскими решается, и ты, князь, с разумом твоим вострым да рукой могучей, далеко от сих мест нужен будешь. Кто ж тогда город твой отстоит?

Олег побледнел, чувствуя, в какую ловушку загнал себя.

– Эти земли так обильно кровью нашей политы, что здесь, того и гляди, трава червонная из земли потянется, – задыхаясь от гнева, проговорил он. – А вы говорите, злодеев с миром отпустить?!

– О том речи не было, – покачал головой Володимир Муромец. – Но нынче мир в этом пределе дороже мести. В твоей воле сейчас того добиться. Магистр за свободу и жизнь свою на все пойдет.

– Пойти-то пойдет. Да вот, как Бог свят, обманет.

– Коли тевтонцев в свидетели взять, – с задумчивым видом произнес Мстислав, глядя куда-то в пространство, – то, глядишь, и не обманут. Они спят и видят, как у соседа кусок послаще отхватить. А что до крови, то где ее на Руси не пролито?..

– А ты себе Юрьев назад запроси, – ни с того ни с сего хмыкнул Святополк Туровский.

– И запрошу, – сверкнул недобрым взглядом князь Олег. – Моя это земля. Испокон веков русская.

– Попроси, попроси, глядишь, и выпросишь, – съязвил Святополк.

– Что?! – взревел Изборский, вновь хватаясь за меч.

– Остудитесь, князи! – гаркнул доведенный до белого каления Муромец. – Сцепились, что дети малые!

Такие споры продолжались еще часа два. Особую пикантность им придал невесть откуда взявшийся представитель новгородской старшины, улучивший момент, чтобы затребовать возмещение военных расходов Новгороду. За ним о финансовой стороне вопроса вспомнили и пришедшие на помощь Изборску князья, и дело рисковало потонуть в спорах, словно мышь в сметане, когда б не покончил с ними единым махом взбешенный уже до крайности могутный богатырь Володимир Муромец, выдавший наконец на-гора окончательную формулировку наших, требований. Уж и не знаю, кого она удовлетворяла целиком, но прения по этому вопросу были закрыты раз и навсегда.

Лицо Конрада фон Вегденбурга, выслушивающего условия возвращения на родину, на глазах меняло цвет от буро-красного до мертвенно-белого и далее, вплоть до густо-фиолетового. Я уже начал опасаться, что старого вояку сейчас разобьет паралич и все переговоры пойдут насмарку, но Конрад мужественно выдержал час своего унижения и, едва не отдав Богу душу от напряжения, выдавил: «Согласен».

– Лишь один вопрос, – добавил он, когда я уже развернулся, чтобы довести эту новость до ушей нашего командного состава. – Вальтер, как рыцарь рыцарю, ответьте, сколько же войска собирался Новгород послать в Ливонию морем, если столько прислал сюда?

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Стало быть, вот оно что! Опасаясь морского десанта, ливонцы нанесли опережающий удар по Изборску, чтобы выйти на границы новгородской земли и оттуда, из подбрюшья, угрожать коварному противнику форсированным маршем под его стены. Да, заварил Лис кашу – ничего себе, продал пару кораблей!

– Не менее этого, – обнадежил я магистра.

* * *

Стоя на стене, я наблюдал, как в гнетущей тишине покидают Изборск последние ливонцы. Великий магистр и его окружение, дожидавшиеся в городе, пока вернется посланный в Юрьев гонец с приказом очистить крепость, теперь возвращались восвояси, сохранив по условиям договора оружие, доспехи и знамена.

– Капитан, ты слышал, як ци кляти ливонцы именуют наш Юрьев? Де-е-р-п-т. – проговорил Лис, строя при этом невыносимо мерзкую рожу. – Повбывав бы!

– Кстати, забыл тебе сказать. Конрад и, как я понимаю, весь ливонский капитул тоже купились на твою шутку с кораблями. Они, как и Хельмут, полагали, что Новгород собирается отобрать у них балтийские порты.